— Признаёте ли Вы, что, предательски напав на Советский Союз, вследствие чего Германия оказалась разгромленной, Вы совершили величайшее преступление? — спросил Геринга советский обвинитель Роман Руденко.

— Это не преступление, это роковая ошибка, — глухо ответил Геринг, хмуро опуская глаза.

Я могу признать только, что мы поступили опрометчиво, потому что, как выяснилось в ходе войны, мы многого не знали, а о многом не могли и подозревать.

Главное — мы не знали и не поняли русских.

Они были и останутся загадкой.

Никакая, самая хорошая агентура не может разоблачить истинного военного потенциала русских.

Я говорю не о числе пушек, самолётов и танков. Это мы приблизительно знали.

Я говорю не о мощи и мобильности промышленности.

Я говорю о людях, а русский человек всегда был загадкой для иностранца.

Наполеон тоже его не понял. Мы лишь повторили ошибку Наполеона.